«Турист с тросточкой»
Виктор Некрасов на трибуне в Верховном Совете УССР на Совещании идеологических работников, 9 апреля 1963 г.
«Я писал и буду писать правду, ту правду, которую мы защищали в окопах на Волге!»
В 1959—1960 годах и в декабре 1962 года посетил Францию. В начале ноября 1960 года впервые побывал в США. В конце 1962 году в «Новом мире» были опубликованы путевые очерки
«По обе стороны океана», написанные на материале поездок в Италию и США.
Практически сразу, в январе 1963 года с легкой руки всемогущего и своенравного Никиты Хрущева Некрасова начали травить за «преклонение перед Западом», якобы высказанное им в путевых очерках «По обе стороны океана». 19 января в газете «Известия»» напечатана анонимная заметка, с оскорбительным названием «Турист с тросточкой», в которой издевательской критике подвергнуты очерки Некрасова «По обе стороны океана». Впоследствии стал известен автор этого заказного опуса — журналист-международник Мэлор Стуруа.
ТУРИСТ С ТРОСТОЧКОЙ
РЕПЛИКА
«Известия», 20 января 1963 г., № 17 (14180), с. 5
В 11-м и 12-м номерах «Нового мира» за 1962 год напечатаны очерки Виктора Некрасова «По обе стороны океана» — об Италии и США. Автор сам признается, что он «слишком мало видел», что в Соединенных Штатах он «не сдружился, не сблизился ни с одним американцем» и поэтому вынужден был кое-что в своих очерках даже «придумывать», например встречу с воображаемым рядовым американцем Патриком Стэнли. «Мало видел», «не сблизился» все же решился писать очерки... Правда, В. Некрасов оговаривается, что он по мере возможности» стремился «избегать обобщений», что главное для него — «разобраться... в тех мыслях и ассоциациях», которые вызваны короткой поездкой. Но как раз эти мысли и ассоциации оказались крайне поверхностными и глубоко неправильными. Они не могут не вызвать протеста. И вот почему.
Отказавшись, на словах, следовать совету одного журналиста о том, чтобы при описании контрастов Америки придерживаться пропорции «фифти-фифти— пятьдесят на пятьдесят», В. Некрасов в действительности стал на эту позицию. И не только в рассказе о черно-белых сторонах американского образа жизни,— это было бы еще полбеды. Вся беда в том, что В. Некрасов следует «фифти-фифти» в вещах куда более серьезных — при сопоставлении «двух миров», двух идеологий.
Собственно говоря, что такое «фифти-фифти»? Если перевести это выражение с языка эзоповского на общепонятный, то мы получим девиз, провозглашающий и утверждающий мирное сосуществование в области идеологии. «Фифти-фифти» — весьма опасная штука. Следуя ей вольно или невольно, можно ставить знак равенства между битвой на Волге и американской свиной тушенкой, между схемами Корбюзье и силуэтами городов коммунистического завтра. Нет, мы не можем согласиться с этим!
Дело не в том, что В. Некрасов в своем стремительном туристском кроссе допустил фактические искажения. Нет, например, в Нью-Йорке двадцатиэтажных магазинов (самый высокий — одиннадцатиэтажный), не одиннадцать телевизионных каналов работает, а шесть. Неверно, что в музее Гуггенхейма собрано «все самое интересное, что было на Западе с конца XIX века». Не случайно гид Тадеуш Осипович не рекомендовал идти в этот музей — не хотел компрометировать Америку. Сами американцы смеются над мазней, выставленной в залах этого музея. Недаром «Нью-Йорк джорнэл Америкэн» опубликовала статью о музее под характерным заголовком «Искусство или чудовищность», явно склоняясь к последнему определению.
В. Некрасову понравились небоскребы на Золотом Берегу в Чикаго. Можно дать справку: один квадратный фут в этих зданиях стоит что-то около 20 тысяч долларов. Естественно, что квартирная плата в этом районе по карману только миллионерам. Поэтому противопоставлять их архитектуру московским Черемушкам по меньшей, мере нелепо. И уже совершенно непонятно, как умудрился советский писатель не увидеть разительных социальных контрастов и классовых противоречий американской жизни, военного психоза, разжигаемого империалистическими кругами. Вот уж, действительно, приехал турист с тросточкой.
Такому туристу, будь он сверхфеноменально наблюдателен, трудно глубоко разобраться в жизни чужой страны. Как правило, «фасадное» знакомство не может дать четкого представления о жизни народа, особенно когда речь идет о таком большом народе, как американский. Тем не менее В. Некрасов не просто делится впечатлениями, а все время пытается обобщать и по ходу порочит многое из того, что является святым для каждого советского человека. Мы уже не говорим о бестактном, оскорбительном отношении автора к своим товарищам по туристской поездке.
Повторяем, дело не в фактических ошибках, а в тех легкомысленных и неверных обобщениях и параллелях, которые ведут к буржуазному объективизму, к бездумному описательству, искажающему действительность.
Газетная вырезка,
отправленная письмом В. Кондыреву его мамой, Г. В. Базий (Некрасовой), с её комментариями
(Увеличить)
Фрагмент выступления Виктора Некрасова
на Совещании идеологических работников,
9 апреля 1963 г.
Карикатура на Виктора Некрасова «И нашим, и вашим»
в журнале «Перець» (Киев, 1963, № 10, май)
Речь тов. Н. С. Хрущева на встрече руководителей партии и правительства с деятелями литературы и искусства 8 марта 1963 года
Выступление Виктора Некрасова на Совещании идеологических работников, зарисовка художника Виктора Савина, Киев, 9 апреля 1963 г.